Лев Гинзбург. Бездна ...В Ростове, во дворе дома на улице Горького, - небольшой флигелёк, кусты, остатки плюща, должно быть, летом здесь зелено. ...Здесь он жил. Жена. Сколько было страха! При немцах. И потом... Лучше об этом не вспоминать. Он вам сам всё расскажет. ...Из чиновничьей семьи, сибиряк... После гражданской войны – в Ростове, бухгалтер... Руководитель ансамбля народных инструментов: играл на балалайке, гитаре и мандолине... В 1941 году – война, ополчение. Ночью полк отступал из Новочеркасска, задержали немцы. Удалось отпроситься, вернуться домой. Голодно. Кто-то сказал, что в полиции, если туда поступить, «будут хорошо питать и дадут документы». - Я поступил в полицию. Обязанности: следить за порядком, обход участка, вывод населения на работы....Были случаи, поступали доносы от провокаторов: в такой-то квартире прячется коммунист, еврей... Ходил. Производил обыски. Доставлял подозреваемых в полицию. - Вы знали о расстрелах, пытках? - Лично не видел. Но говорили... - И вам не жаль было людей? - Что делать... Он «исполнял обязанности», но никого из соседей по дому не выдал, даже помог кое-кому. Когда стали регистрировать евреев, к нему пришёл дирижёр духового оркестра, знал его «по линии искусства». - Спрашивает меня: «Что делать, являться ли?..» Я сказал: «Явись, им, наверное, такие специалисты, как ты , пригодятся...» Думаю, он меня послушался и погиб. Больше я его никогда не встречал. В 1943 году... с немцами бежал в Германию, работал бухгалтером на немецком заводе. Когда пришла Красная Армия, выдал себя за военнопленного, легко прошел «госпроверку» и вернулся в Ростов. Домой пришел ночью – никто его не видел. ...Он знал, что его могут опознать, разоблачить, как полицейского, судить. - Я боялся. И он залез под кровать. Семнадцать лет он прожил под кроватью или в ларе для муки. ... Изредка он вылезал, слушал радио, помогал по хозяйству... Эта бесконечная процедура – его залезание под кровать – была главной деталью жизни этой семьи... ...Наконец, осенью 1962 года, сын сказал: нужно явиться. ...Он явился с саквояжиком, заявил: - Я служил в полиции. На него взглянули с удивлением. Он сказал: - Я семнадцать лет прятался. Арестуйте меня. Его опросили и отпустили домой: семь лет, как на него распространялась амнистия... ...Я задаю ещё несколько вопросов. Он говорит, что после явки с повинной хотел покончить с собой. После того как страх – главное содержание его жизни – кончился, жизнь потеряла для него смысл. Выйдя, наконец, на улицу, он утратил цель, с которой надёжно сроднился: надёжно спрятаться.» Лев Гинзбург. Бездна. Повествование, основанное на документах (по материалам Краснодарского процесса над бывшими членами зондеркоманды СС 10-а, 1963г.),
@темы: Шоа